Волны радиоморя - Страница 60

– Naturlich, mein Sohn (конечно, сын мой), – говорит ксёндз (или пастор).

И в это время в храм приходит приехавший генерал, который планирует переделать храм в дом культуры авиаторов. Генерал откровенно надсмехается над учением Ленина-Сталина и это в порядке вещей. И все обнаруживают, что пастора убили и убийца в капитанской шинели и с наганом ушел от почему-то безоружных офицеров в условиях военного времени и когда война еще не окончена.

Убийца убежал, спрятался в каком-то обшарпанном двухэтажном домике и был блокирован. Русский спецназ в гимнастерках и кирзовых сапогах, профессионально обложил его с крыши и у всех выходов и взорвал стограммовой толовой шашкой дышащую на ладан дверь с железной ручкой. В наше время такую дверь открывают пинком сапога. Пятнадцатисантиметровый бикфордов шнур вместо положенных пятнадцати секунд (сантиметр в секунду) горел секунд пять, и толовая шашка взорвалась так, как будто к ней была привязана канистра с напалмом, который воспламенил только окно (?). Убийцей пастора, кстати, тоже убитым, оказался заместитель коменданта и на шее у него была бусина с буквой из кораллового ожерелья старухи-колдуньи.

А в это время герой Маточкин и нелегал Кошкин ехали на машине и увидели мотоцикл убитого и давно похороненного корреспондента. Удивительно, что мотоцикл, принадлежавший редакции, никто не убрал и никто его не «скоробчил», так и лежит на обочине. А свалившийся с горы лейтенант, собиравший цветочки, напугал всех и чуть был не застрелен. Оказалось, что это новый корреспондент газеты поехал писать статью о санатории на знакомом всем мотоцикле.

От Симферополя до Коктебеля офицеры с комендантским водителем Петрушей ехали целый день до поздней ночи (там езды-то часа три).

Потом оказывается, что санаторий в Коктебеле находится рядом с костелом (который в Ялте) и там какой-то человек с длинными белыми волосами, художник по фамилии Вилкин, ходит по огромным пустым помещениям, играет на огромном органе и прячет что-то в нем. А в костеле в больших пустых помещениях ходят темные тени. И этот дом-костел является огромным сгоревшим домом, который пользуется дурной славой. Комендант вызвал бойцов комендатуры, и они обнаружили убитого художника с длинными волосами, головой лежащей на клавиатуре органа. И никого. И только мертвые с косами стоят.

Интрига закручивается.

3 серия

Вот в это огромное здание, костел не костел, санаторий не санаторий, то ли в Ялте, то ли в Коктебеле приходят только что приехавшие нелегал Кошкин и герой Маточкин.

Кошкин сразу приступает к осмотру тела убитого художника, сообщая, что до войны служил милиции, «в свисток свистел».

Прибывшая докторша в звании капитана (любовница коменданта) сразу определила, что художника убили, потому что его лицо выражает страх, который он испытал перед самой смертью (это просто парафраз ранее существовавшего заблуждения, что в зрачках убитого отражается изображение убийцы). И, кроме того, сказала она, – «все сумасшедшие старики имеют обыкновение совать нос в чужие дела». Но на это никто не обратил внимания.

А вот это слова докторши, которые достойны занесения в скрижали мировых мудростей: «Нет на земле человека, которого не за что было убить»!

Находкой фильма является и то, что комендант прогнал всех и стал выяснять свои отношения с любовницей прямо у трупа старика.

У лейтенанта Щупкина на почве перепоя стали появляться галюники, и он лезет в петлю, но его спасает ординарец коменданта Петруша, а генерала Рябченко, того, что купался в ванне в вагоне, захватывают в плен бандиты.

Нелегал Кошкин нашел послание, написанное кристаллической азотно-кобальтовой солью, но это не приблизило его к разгадке убийства.

В пустом доме скрипят двери и слышатся шаги, мелькают чьи-то тени и заметивший кого-то нелегал Кошкин проваливается сквозь пол.

4 серия

С третьего этажа Кошкин провалился в какой-то посыпанный сеном подвал. Луч света фонарика ослепил его, и кто-то на немецком языке дал ему команду добросовестно служить на занимаемой им должности и подниматься выше по служебной лестнице.

А в это время ответственный сотрудник СМЕРШ пришел на ял… (вывеска закрыта ажурным кованым украшением) почт… это, вероятно, почтовое отделение. И сразу прошел «в отдел перлюстрации». (Перлюстрация – от лат. perlustro – обозреваю – тайное вскрытие государственными или иными органами, лицами пересылаемой по почте корреспонденции. Большой Энциклопедический словарь). На скольких почтах я был и нигде не видел отдела перлюстрации. И вряд ли кто увидит. В кино, разве что ли.

В доме, в котором остановились нелегал Кошкин и герой Маточкин жил инженер Комиссаров, продавший свою душу колдунье-гречанке. И был у него сын-урод, по имени Сашенька, которого все прятали от людей. А потом дите умерло, а инженер исчез. А убитый художник Вилкин писал письма Сашеньке на конфетных фантиках кристаллической азотно-кобальтовой солью. И Кошкин стал раскапывать могилу этого Сашеньки, умершего в 1928 году и нашел в могиле книгу, а останков нет.

СМЕРШ стал проверять всех военных по имени Сашенька, которые 14 лет болели туберкулезом, а остальные 14 лет были здоровыми, так как принимали для лечения окись золота (Окисление тонкоизмельченного золота наблюдается при нагревании его в кислороде до 450 С. Если на окись золота АиО действовать аммиаком и высушить ее, то образуется химическое соединение, называемое воспламеняющимся или гремучим золотом, взрывающим от малейшего неосторожного прикосновения). Таким лекарством легче взорваться, чем вылечиться.